Счастье за углом - Страница 127

127

Той ночью, когда девочки уснули, Кэти пила хорошее красное вино, и я отпил из ее бокала. Ядовитый демон водки исчез. Мне больше нравился безобидный вкус старого вина.

– За наших дочек и за нашу винокурню, – сказала Кэти, подняв бокал.

– У нас будут не только дочери, но и винокурня? Ты решилась?

Она кивнула.

– Тебе нравится идея?

Я задумался. Виноград, вино, дегустации, сыр, крекеры, друзья, семья, плодородие. Стать виноделом. Смешивать купажи.

– Да, – восторженно признал я.

Она улыбнулась.

– У меня есть идея, насчет названия. Названия нашей марки. «Древо жизни». Что ты об этом думаешь? Привет твоему кумиру, Фрэнку Ллойду Райту. И мы можем опубликовать снимок твоего виноградника сверху в нашей ознакомительной брошюре. И использовать стилизованное изображение этого абстрактного дерева как логотип для печати на футболках и кофейных чашках. Подумай о мерчандайзинге!

Я погладил ее по щеке тыльной стороной пальцев.

– А почему бы нам вместо этого не назвать марку нашего вина «Хребет Дикарки»? Отлично звучит.

Она казалась довольной.

– Но какой у нас будет логотип?

– Как насчет сумасшедшей женщины с горящими волосами, которая преследует козла, поедающего мобильник?

Она пристально посмотрела на меня широко распахнутыми глазами, переваривая этот слегка смягченный образ. На миг я испугался, что шутка с огнем оказалась чересчур рискованной. Затем ее лицо осветилось знаменитой и очень редкой в последнее время мегаваттной улыбкой.

– Хорошо. Мы над этим поработаем.

Несколькими днями позже Кэти купила мне предварительный свадебный подарок. Его доставили как раз тогда, когда мы только закончили работы над новой хозяйской спальней. Берт и Роланд по просьбе Кэти забрали его в Эшвилле и привезли сюда на дряхлом открытом пикапе Берта. Должно быть, пока они добрались до наших гор, вид нескольких громадных ящиков с надписью «КРОВАТЬ» успел позабавить бóльшую часть жителей округа Джефферсон.

– Это Стикли, – сказала Кэти, жадно изучая мое лицо в поисках малейших признаков недовольства или радости. Ради восхищенного взгляда любимой женщины мужчина может далеко зайти.

– Это репродукция, потому что Густав Стикли на самом деле не делал кроватей королевского размера. Но она изготовлена его компанией, и они по-прежнему славятся лучшей мебелью ручной работы. Это классический стиль и вишневое дерево.

– Я ее обожаю, – произнес я, рассматривая гигантские ящики, сваленные в пустующей до этого новой спальне.

– Но мы еще даже не распаковали и не собрали ее.

– Уверен, что она мне понравится. Потому что это Стикли, потому что ты специально выбрала ее для меня, и особенно потому, что я счастлив спать в любой кровати, где угодно, лишь бы ты делила ее со мной.

– Ох, ты такой мягкий.

Я обнял ее и слегка прижался к ее паху.

– Нет, я-то как раз твердый.

Она улыбнулась.

Хороший секс уносит нас куда-то. Туда, где тепло и просторно, в рай, наполненный страстью и счастьем. Секс – это (он может и должен быть таким, но на самом деле это редко случается) воссоединение с чем-то бóльшим, чем мы сами. Мужчины трахаются, женщины занимаются любовью. Но мы, мужчины, занимаемся любовью, когда трахаем женщину, которой восхищаемся, для нас это равноценные вещи. В этом мы искренни. Внутри меня есть пустота, которую способна заполнить своим телом только Кэти, и я своим телом делаю ее счастливой, о чем и мечтать не мог.

Той ночью мы лежали нагишом в новой кровати, глядя на летние звезды сквозь большие новые окна, которые уже начинали мне нравиться. Она погладила мои бедра кончиками пальцев.

– В этой кровати можно жить, – прошептала она.

– Согласен, – сказал я.

Кэти

В первые же дни восстановления кафе Джеб и Бубба вытащили из кучи мусора пузатую чугунную печку. Бабушка отдала ее Дельте много лет назад, и та украшала собой угол главного зала. Члены клуба садовников Тартлвилля с Тутс Бейли во главе взяли на себя заботу о маленькой печке и заново ее отделали. Методисты пожертвовали шесть самодельных кресел-качалок для новой веранды; баптисты, одержимые духом соперничества, в ответ отремонтировали обгоревшее пианино, стоявшее ранее в зале у боковой веранды.

Остальные приносили новые безделушки для стен, торжественно вручая их Пайку как заместителю Дельты. Доска объявлений взамен той, на которой всегда было полно рекламы бесплатных котят, гаражных распродаж и школьных постановок. Старые фотографии и старинная кухонная утварь, обломки корунда с цветными вкраплениями рубинов и сапфиров. Керосиновые лампы, жестяные тарелки и синие эмалированные кофейники. Книги для новой полки обмена и шторы из клетчатого набивного ситца для новых окон. И даже чучело рогатого зайца – вместо того, что жил на полке рядом с кассовым аппаратом.

Скоро у нас были все ингредиенты для замешивания новой порции души этого кафе. Не хватало только повара, который мог приготовить живую веру.

Но она сидела дома, замкнувшись в своем горе.

* * *

– Тут должна быть вешалка для квилта, – заметил Томас под жужжание пил и стук молотков. Мы стояли на новой боковой веранде кафе и рассматривали чертежи вместе с Клео, Бекой и Джебом.

– Господи, а ты прав, мы же чуть не забыли, – сказала Клео. – В комнате не будет правильного духа без свисающего с потолка незаконченного покрывала.

Джеб кивнул.

– Я сделаю новую вешалку.

Ко мне обратилась Бека.

– Кэти, ты должна помочь нам с орнаментом. Нужно что-то особенное. Что-то, что поможет нам вернуть Дельту.

127